Встреча на перроне вокзала

Я много раз бывал на этом вокзале, потому что во время войны и вплоть до 1953 года наша семья жила то в самом Петропавловске, то недалеко от него. Мне неоднократно приходилось ездить по железной дороге и всегда было приятно побродить рядом с этим замечательным вокзалом.  

*   *   *

Старинный железнодорожный вокзал Петропавловска строился в 2 этапа: 1-я очередь — 1895 год; 2-я — 1904 год. В то время это было одно из самых крупных и красивых зданий города.

Выполнено оно было из кирпича, кровельные конструкции — деревянные, покрытые кровельным железом. Некоторые помещения внутри имели сводчатые потолки. Это был типовой проект XIX века: такие вокзалы строились по всей Транссибирской магистрали.

О прибытии поездов извещал ярко начищенный медный колокол. Пассажирские поезда стояли в Петропавловске до 10 часов, так как здесь менялись паровозные бригады.

Что же касается знаменитого петропавловского перрона, то, начиная с 30-х годов, он был знаменит на всей Транссибирской магистрали. На всем протяжении от Москвы до Владивостока не было такого, украшенного фигурной зеленью. Пассажиры договаривались друг с другом, чтобы не проспать Петропавловск с его удивительным зеленым чудом. 

Ж/д вокзал Петропавловска в 50-е годы XX века
Фото с сайта "Мой Петропавловск"

Этим человеком был Василий Герасимович Осипов, который, работая в тридцатые годы в клубе железнодорожной станции, восстановил два ближайших заброшенных палисадника. После этого его взяли на должность садовода-художника вокзала, начальник которого попросил мастера так озеленить территорию, чтобы Петропавловский вокзал стал лучше всех.

Подобные скверы были созданы и в других частях города. Обладателя золотой медали Всесоюзной сельскохозяйственной выставки Василия Осипова, искусством которого восхищались многие знаменитые ученые, писатели, неоднократно приглашали на работу в Москву, Алма-Ату. Но он остался верен своему родному городу, где и был похоронен в 1972 году. Увы, сохранить его прекрасные творения потомки не смогли.

*   *   *

Я прогуливался рядом с вокзалом, погруженный в свои мысли, как вдруг скучная и размеренная привокзальная жизнь с её своеобразной и уже привычной для меня суетой была неожиданно нарушена. На платформу первого пути, где стоял поезд дальнего следования «Москва - Усть-Каменогорск», подтягивался народ и там нарастал непонятный шум, причины которого мне и предстояло выяснить.

Подобравшись поближе, я услышал: «Маленков! Маленкова везут!..»

Я конечно же был в курсе того, кто такой Маленков и почему его «куда-то повезли»...

Не разбираясь в кадровых тонкостях и номенклатурных определениях, мы рассуждали просто: страну должен возглавить кто-либо из ближайших помощников Иосифа Виссарионовича. В результате бурных дебатов определились — это будет или Молотов, или Маленков. И мы были довольны, что Председателем Совета Министров вскоре стал именно Маленков Георгий Максимилианович, один из тех, кому мы отдали свои симпатии...

Прошло время… Закончилась «одиссея» нашей семьи по Украине и мы, оставив мать на русском кладбище в Черновцах, вдвоем с овдовевшим отцом в начале 1957 года вернулись в Северный Казахстан, где в это время бурно развернулось освоение целинных и залежных земель (Большая Целина).

Помню, как мой отец, дисциплинированный партиец, вернулся домой после очередной политбеседы с работниками зерносовхоза «Ленинский» по материалам последнего Пленума ЦК КПСС, осудившего т.н. «антипартийную группу Молотова, Кагановича, Маленкова и примкнувшего к ним Шепилова». Он рассказывал о непонимании и неприятии простыми людьми принятых решений, а сам лично сильно сомневался в виновности этих известных и популярных в народе политических деятелей.

За те годы, когда Маленков возглавлял правительство, люди почувствовали значительное улучшение своей жизни и непроизвольно связывали все это с его именем, тем более, что были и прямые для этого основания. Не случайно, что после непонятного и неожиданного «отлучения от власти» авторитет «пострадавших» только вырос, и их судьба вызывала неподдельный интерес и участие у многих…

.. И вот я стою в толпе возбужденных людей на перроне провинциального вокзала рядом с поездом, который увозит бывшего премьер-министра, а затем министра электростанций в ссылку — на одну из энергетических строек пятилетки.

Толпа гудела различными голосами: «… Он хотел выйти к людям, а его не пустили, …говорят, что едет вместе с семьей и охраной, ...смотрите – окна ему занавесили и не дают открывать…». Народ напирал сзади, подходили всё новые любопытствующие и интересовались происходящим.

Паровоз неожиданно дал протяжный гудок, клацнули вагонные буфера, состав вздрогнул, словно стряхивая с себя дрёму. Но почти сразу же взвизгнули тормоза, и поезд остановился. «Стоп-кран кто-то сорвал» – догадались в толпе. Вдоль состава, с трудом протискиваясь через плотные ряды человеческих тел, метнулись несколько железнодорожников и милиционер, предлагая всем разойтись, но их голоса потонули в возмущённом ропоте собравшихся на перроне сотен людей.

Машинист поезда повторил попытку стронуть состав с места, но результат оказался тот же. Толпа словно почувствовав себя хозяином положения, взревела: «Маленков! Маленкова выпустите! Пусть выйдет к народу! Пусть слово скажет!»

В спальный мягкий вагон, где ехал опальный политик, протиснулось поездное начальство, народ слегка притих, ожидая дальнейшего развития событий.

Минуты через 2-3 проводник открыл дверь вагона изнутри, и сам отошёл в сторону, почти сразу же в дверном проёме показался Георгий Максимилианович…

Выглядел он вполне обыденно: среднего роста, полноватый, с небольшим животиком, лицо широкое, слегка одутловатое, легко узнавался по фотографиям пробор тёмных седеющих волос. На нем была белая рубашка с расстёгнутым воротом, заправленная в темные брюки. Маленков рассеянным взглядом смотрел сверху вниз на собравшихся людей.

Я стоял буквально в 10-ти метрах от двери вагона и видел, что он явно взволнован и растерян от столь неожиданной встречи. Лицо его слегка вздрагивало.

На некоторое время столпившийся на перроне народ притих, вглядываясь в него, затем словно шелест покатился по рядам — люди начали аплодировать. Аплодисменты становились всё сильнее и громче, одновременно в толпе возник какой-то гул и, нарастая, покатился вдоль перрона.

Георгий Максимилианович поднял правую руку, не то призывая людей к спокойствию, не то приветствуя их. Разноголосый гул продолжал нарастать, словно люди все сразу пытались рассказать своему бывшему лидеру что-то сокровенное и важное, выразить ему своё уважение и признательность. И вдруг толпа взорвалась сотнями голосов: «Маленкову — ура! У-р-ра! У-р-р-а!». Вместе со всеми, поддавшись завораживающей магии и мощи толпы, заревел и я — «Ур-р-ра!»

Маленков вздрогнул как от удара, губы его задрожали, на лице показались слезы, которых он не стеснялся и не пытался вытирать. Из глубины вагона появились две женщины, по-видимому, жена и дочь. Одна из них обняла его за плечи, и некоторое время все трое молча смотрели на приветствовавших их людей. Какие чувства обуревали их в этот момент, можно только догадываться…

Толпа, не успокаиваясь, продолжала реветь: «У-р-р-р-а-а!» В душе каждого из нас, оказавшихся здесь волею случая, бушевали свои страсти. Но видимо возникла какая-то магнетическая сила, невидимый мостик, связавший нас всех в единое целое на эти несколько минут на железнодорожном вокзале в далёкой казахстанской глубинке.

Через некоторое время поезд как-то незаметно стронулся с места и, словно опасаясь очередного срыва, медленно и плавно начал скользить вдоль перрона. Женщины мягко уводили Маленкова внутрь вагона. Последний приветственный взмах руки и дверь вагона с шумом закрылась. В одном из окон отдёрнулась занавеска, и кто-то ещё помахал собравшимся на перроне.

Люди разошлись так же быстро, как и собрались, унося с собой воспоминания об этой встрече, какое-то время, ещё обсуждая на ходу её детали, затем каждый занялся своим обычным делом — жизнь продолжалась.

Занялся своими делами и я, вскоре поступив в Томский политехнический институт, и бурная студенческая жизнь увлекла меня вперёд, но еще не раз в мыслях я возвращался к этому дню. Вспоминалось радость маленькой победы, которую мы одержали тогда над чем-то неведомым, не желавшим этой встречи, и чувство гордости за прикосновение к другому, неизвестному ранее миру, где обитают начальники, знаменитости и известные всей стране люди.

И, конечно, я и подумать тогда не мог, что эта случайная встреча станет предвестником моей будущей жизни, в которой у меня будет еще много запоминающихся встреч с интересными людьми и яркими личностями. 

*   *   *

Судьба не пощадила Г.М. Маленкова. С 1957 по 1961 год он проработал директором Усть-Каменогорской ГЭС, затем – директором Экибастузской ГРЭС. В октябре 1961 года, после окончания XXII съезда партии его исключили из рядов КПСС.

В 1968 году ему было разрешено вернуться на жительство в Москву. Умер Георгий Максимилианович в январе 1988 года в возрасте 86 лет. В это время я уже жил и работал в Москве. 

→ Назад в раздел "Мои встречи"