Россия. Трудными тропами "лихих 90-х"

«Молодой» пенсионер на работе и в деревне

После увольнения из аппарата Кабинета Министров СССР в связи с переходом на другую работу у меня начался новый достаточно интересный и неоднозначный период моей жизни. 9 декабря 1991 года я был принят на должность начальника общего отдела «Российского концерна «Полиметалл», который был образован на базе одного из главных управлений ликвидированного Минцветмета СССР. В состав концерна входили почти все добывающие предприятия цветной металлургии из бывшего главка, в основном, расположенные в Сибири и на Дальнем Востоке. Возглавлял концерн бывший начальник этого главка Черкасов Иван Павлович.

Территориально мы располагались в здании бывшего Минцветмета на Китайском проезде, то есть я практически вернулся к месту своей бывшей работы на Старой площади. В мои обязанности входило хозяйственное обеспечение деятельности небольшого коллектива концерна, обслуживание скромного парка служебных автомобилей, водители которых находились в моем прямом подчинении, и т.п.

Работа моя, как говорится, была «не пыльная», и меня совсем не смущал тот факт, что я переквалифицировался из государственного управленца в рядового хозяйственника. Ведь я уже был простым работающим пенсионером! С меня словно свалился груз большой ответственности, который давил на меня все последние годы. Никаких постоянных и серьезных совещаний, никаких ответственных и частых командировок, никаких важных справок и отчетов перед вышестоящим начальством. Все это осталось в прошлом. Как говорил небезызвестный почтальон Печкин из Простоквашино: «Вот уйду на пенсию – жить начну!»

Вот и я теперь начинал новую жизнь в период, когда «уставший от Компартии и Советов» народ, вдохновляемый красивыми лозунгами «реформаторов», бодро устремился в долгожданное рыночное будущее. В столице, как и во всей России, развивались бурные события – шло массовое разворовывание богатого советского промышленного и сельскохозяйственного потенциала, в бывшем советском народе буйно расцветал мелкобуржуазный индивидуализм.

В нашу жизнь ворвались такие понятия, как либерализация цен и приватизация. Указом Ельцина была разрешена любая торговля в любом месте, и тротуары на улицах в центре Москвы превратились в стихийные «блошиные» рынки, процессы «купи-продай» становились основными экономическими понятиями у обывателя. Сотни «челноков» отправились в Китай, Турцию, Таиланд и др. страны за дешевым товаром. Уголовный мир вышел из подворотен на улицы, начался резкий рост преступности. Новая Россия все глубже погружалась в пучину «лихих 90-х».

Однако наша жизнь продолжалась, несмотря ни на что. Я исправно трудился на хозяйственной работе в нашем концерне. Мне пришлось заниматься в том числе и организацией деловых встреч руководителей предприятий, входивших в концерн, с представителями иностранных фирм. Это были довольно «крутые» встречи за дружескими столами в ресторанах гостиницы «Россия» и «Балчуг», где наши «сибирские ребята» за бокалом виски налаживали контакты с иностранцами. Правда, позже летом это «выйдет боком» для концерна – наши учредители решат, что они и сами могут организовать международное сотрудничество без нашего посредничества.

Практически с самого начала работы концерна мы приобрели несколько персональных компьютеров IBM и начали их освоение. Я оказался одним из самых опытных пользователей, вначале даже обучал своих коллег работе в DOS. Позже мы установили на компьютеры операционные системы Windows 3 и 3.11 и продолжили освоение новой техники, попутно в свободное время раскладывая пасьянсы и играя в шахматы.

Уже на первых порах у концерна прошла удачная сделка по продаже за рубеж приличного количества руды с одного из наших предприятий, и у нас появилась валюта. По поручению гендиректора мы с водителем занялись приобретением иномарки для него. Предложили шефу несколько вариантов – Иван Павлович остановился на Вольво. Доллары за авто мы перевели в один из банков в Литве, а через некоторое время получили новенькую Вольво в Измайлово, и наш гендиректор сел в престижный автомобиль, как и подобает серьезному руководителю.

Весной мы с супругой приступили к первым сельхозработам на ярославской земле. А в Москве Светлана, начиная уже с марта месяца, развила бурную деятельность по выращиванию рассады помидоров, перцев и др. овощных культур для последующей высадки на нашем новом огороде. 

Судьба нередко повторяет свои причуды. В далеком 1965 году в Красноярске весеннее солнце разбудило наши со Светланой сердца, и 24 апреля мы с ней поженились. 27 лет спустя весна не прошла и мимо моей дочери в северной столице. 18 апреля 1992 года в Питере состоялась свадьба Ларисы Бабаниной с Ильей Смольковым, тем самым молодым оперуполномоченным, который провожал меня удивленными глазами на погранпосте в пос. Лебяжье в 1986 году.

В Санкт-Петербург мы поехали втроем, я, Светлана и Александр, за пару дней до этого важного события. Я съездил в Сосновый Бор, где был радушно принят моими старыми знакомыми. В частности, бывший замсекретаря парткома СУС Александр Зиновьев, ставший теперь «крутым бизнесменом» и арендовавший для своей фирмы «Экспорт-Импорт» целый этаж в одном из общественных зданий, широким жестом пригласил меня на обед в городской ресторан, где за дружескими тостами поделился вкратце своими делами. Как оказалось, у него были достаточно именитые еврейские родственники в США (показал фото с ними), которые спонсировали его предпринимательскую деятельность. Я пожелал ему успехов на этом поприще.

Попутно я заглянул в строящееся административное здание, предназначавшееся для городских органов управления, где на первом этаже уже действовала детская музыкальная школа. Директор школы с удовольствием показал мне ряд классов и помещений и благодарил меня за то, что я в свое время отстоял строительство этого здания. Затем начальник ОРСа СУС Киселев А.А. отвез меня в хорошо известный мне «Магазин молодожёнов», где я выбрал приличный свадебный наряд для дочери. Вернувшись в Питер, я разыскал телефон Бычкова С.К., бывшего предгорисполкома в Сосновом Бору. Он теперь трудился в Леноблисполкоме и дал соответствующую команду в Дворец бракосочетания, чтобы нам организовали регистрацию «на уровне».

Процедура регистрации брака прошла действительно на высоком уровне, не считаясь с установленным лимитом времени, после чего мы поехали в Купчино. Здесь на квартире Ильи (кстати в том же подъезде, где жили Виктор и Евгения Крушинские) его родители, приятные и интеллигентные люди, Наталья Борисовна и Владимир Ильич, организовали скромное, но в то же время удивительно богатое по нынешним временам семейное торжество. Таким образом, и мой сын, и моя дочь обзавелись собственными семьями и начали строить свою самостоятельную личную жизнь. 

На работе дела по-прежнему шли нормально. Наш концерн «Полиметалл», установил крепкие связи с подмосковным совхозом «Каменский» в Каширском районе Московской области. Между прочим, здесь отрабатывалась совместно с голландскими специалистами технология выращивания элитных сортов картофеля. Пользуясь этим, мы завезли для работников своей организации целую машину картофеля нескольких голландских сортов: Фреско, Эскорт и др., в т.ч. и семенного материала.

У нашего шефа время от времени возникали интересные, но мало осуществимые идеи, например о приобретении собственного здания для офиса компании или создании совместного с финнами предприятия по производству горнодобывающего оборудования для наших предприятий в Сибири.

В это время в Москве полным ходом шла приватизация и распродажа зданий и имущества. Увидев извещение о продаже здания бывшего детского садика в одном из районов столицы, гендиректор послал меня «на разведку». Приехав в администрацию района, я сразу окунулся в атмосферу неприкрытой коррупции и произвола «дерьмократов», пришедших к власти. К посетителям, смиренно дожидавшимся в коридоре своей очереди на приём, подходила работница администрации и, совсем не стесняясь, в открытую называла сумму, с которой надо было идти в начальственный кабинет жаждущему получить право на аренду или выкуп помещений или зданий. Предварительно ознакомившись с полуразрушенным зданием, к которому мы проявили интерес, и оценив будущие затраты на его восстановление, мы отказались от участия в аукционе.

Съездил я и в командировку в Санкт-Петербург с заездом в Сосновый Бор. Где-то на севере области, ближе к финской границе, продавались недостроенные заводские корпуса. Я побывал там, побеседовал с хозяевами долгостроя и привез в Москву некоторую информацию и чертежи этих объектов. Попутно заскочил в Сосновый Бор, где мои знакомые монтажники показали несколько зданий, которые они готовы были продать кому угодно. Привезенная мною информация, как и ожидалось, не устроила шефа. На этом все поползновения с приобретением зданий закончились, тем более что впереди замаячили определенные разногласия с нашими учредителями по поводу будущей деятельности концерна.

Через какое-то время мне с одним из водителей пришлось на поезде поехать в Нижний Новгород за новой «Волгой». Кто-то из наших учредителей подарил концерну эту машину, предназначавшуюся для экспорта за рубеж.

Надо сказать, что на автозаводе мы столкнулись с полным «бардаком» и криминальным беспределом. Несмотря на то, что у нас на руках были все документы на получение машины в экспортном отделе в первоочередном порядке, пришлось ждать два дня, давать «на лапу» дежурным механикам и наблюдать аврал по отгрузке очередной партии машин в Китай. Из десятка автомобилей, подготовленных к отправке в эту страну, у половины был недокомплект различных деталей, которые тут же восполнялись снятием с других авто.

Наконец дошла очередь и до нас. На складской площадке нам показали три приличных машины, но у одной отсутствовала педаль акселератора, у другой была большая вмятина на крыле, третья оказалась без аккумулятора, но его быстро сняли с соседней и поставили нам. Отблагодарив шустрых ребят, мы отправились своим ходом в Москву пополнять автомобильный парк своей организации.

Позже мы приобрели еще две жигулевских «девятки» для своих нужд, одну из которых через пару дней угнали прямо от дома водителя.

Наконец на моей работе созрели серьезные перемены, и в конце июня 1992 г. общим собранием учредителей концерна «Полиметалл» был ликвидирован, а вместо него организовано акционерное общество «Полиметалл». Я был назначен директором созданной внутри АО фирмы «Полиметаллсервис».

У нас продолжали развиваться довольно тесные связи с бывшим совхозом в Каменке, который теперь преобразовался в акционерное общество «Русское поле». Кстати, АО «Полиметалл» оказалось в числе его учредителей после того как предоставило селянам беспроцентный кредит в 100 тыс. руб., а часть наших руководителей и их родственников напрямую стали акционерами, получив земельные паи, в том числе среди них оказалась и моя жена, получившая земельный пай в 5,3 га.

В Москву из Каменки я со своими водителями почти еженедельно привозил свежее мясо и молоко, которые бесплатно распределялись среди наших сотрудников. Это было очень характерным для той поры способом бартерного обмена.

Кстати, в это же время мой сын Александр, искавший свою нишу на рынке и контактировавший с командой чеченцев, которые, в свою очередь, сотрудничали с его тестем, главным редактором «Сельской жизни», занимался мелким бизнесом. Несколько раз он привозил в Каменку и сдавал в магазин на реализацию кое-какие продовольственные товары, включая конфеты. 

Дом и огород в деревне всё больше и больше затягивали нас в свою орбиту. Осенью мы впервые начали завозить в Москву настоящий урожай, выращенный своими руками на собственной земле. Это было очень приятно и здорово. С этого года к моим профессиям прибавилась ещё одна специальность – «водитель-грузчик сельхозпродукции», которая со временем станет одной из основных.  

1 октября 1992 года из Питера пришло радостное известие – Лариса родила сына Андрея. Для меня как деда, имевшего уже двух внучек, это тем более было радостно – у нас появился первый внук. Мы со Светланой с удовольствием отпраздновали это знаменательное событие. 

Наступил 1993 год. Уже в конце февраля супруга «открыла» дачный сезон – начала высадку рассады в различные ящички и баночки. А для меня наступила пора готовить землю для этих посадок. Но по-настоящему открыли сезон в деревне только 10 апреля.

Мы приезжали в деревню, в основном, на выходные дни и трудились как пчёлки. В августе наконец-то наступило настоящее лето и установились более или менее погожие деньки. Я взял очередной отпуск, и мы смогли проводить в Ворже большую часть времени. Работы на огороде продолжались в том же ключе: прополка, окучивание, полив, сбор урожая. На лето к нам приехала Лариса со своим первенцем Андреем. Часть времени они проводили в Москве, а когда установилась хорошая погода с удовольствием отдыхали в деревне.  

В начале сентября мы решили попробовать свои силы в малом бизнесе. Было создано и официально зарегистрировано семейное товарищество с ограниченной ответственностью (ТОО) «Фирма Воржа». Я стал директором, мой сын – заместителем директора, а Светлана – бухгалтером. Мы получили соответствующие документы, изготовили печать, и … начали действовать. Были положены некие деньги на расчетный счет, проведено несколько торговых операций, но дальше дело не пошло, и наш «семейный бизнес» постепенно начал тормозиться. 

В конце сентября моя жизнь снова круто изменилась. Последнее время дела у нашего АО «Полиметалл» шли не блестяще, нарастали проблемы различного рода, в том числе финансовые. Руководство Общества начало лихорадочно собирать приватизационные ваучеры, с этой целью многие работники ездили по окружающим городам и весям, скупая «чубайсовские бумажки». Обычно спокойный Иван Павлович Черкасов время от времени стал изливать свое раздражение на членов коллектива. Несколько раз «под раздачу» попадал и я.

После очередного «выступления» моего начальника 24 сентября 1993 года я положил ему на стол заявление об уходе на пенсию (терпеть не могу незаслуженных претензий ко мне!). И сразу у меня появилось много свободного времени для занятия дачными делами. Впереди меня ожидало «свободное плавание» по бушующим волнам зарождающегося российского рынка. 

Жизнь на две скромные пенсии 

Разумеется, у нас уже была своя маленькая семейная фирма, но дело как-то сразу не заладилось. Какие-то идеи, конечно, были, но не было стартового капитала, отсутствовал опыт в коммерции. Что делать, чем торговать, чем серьезным заняться – на эти вопросы у нас не было ответов. Да, вписаться в рынок – не поле перейти!

Наступил период, когда наши со Светланой пенсии по неизвестной причине сравнялись и достигли минимального размера, что автоматически, при отсутствии каких-либо серьезных накоплений и источников дохода, переводило нас в разряд «малообеспеченных семей». По мысли Гайдара, Чубайса и их сподвижников, подобная категория людей, «не вписавшихся в рынок», не имела реальных шансов на существование в новой России.

Но у нас оставался свой «домик в деревне», который требовал приложения наших сил. Теперь мы оба стали неработающими пенсионерами, и «чихать мы хотели» на городскую жизнь с её «реформаторами - дерьмократами» и хреновыми начальниками! 

Почти на два года мы перешли в новый режим жизни – практически весь весенне-осенний сезон проводили в ярославской деревне, своим упорным трудом обеспечивая более или менее приемлемый образ бытия и создавая условия для отдыха нашим детям и внукам. Безусловно, была и определенная поддержка со стороны детей и немногочисленных друзей, оставшихся верными прежним отношениям. 

Пока мы отдыхали и трудились в деревне, в Москве произошло важное и радостное для нас событие – 6-го июня 1994 года супруга Александра Ирина родила нам еще одного внука, которого родители назвали Мишей, по-видимому, в честь другого деда, Михаила Шарова, у которого день рождения также был 6 июня. Нашего полку прибыло!

Вынужденный «дачный период» оказался со своей стороны настолько ярким и насыщенным различными событиями, что позволил мне  вынести всю хронику деревенской и дачной жизни в отдельный раздел моего сайта под названием «Записки дачника».

Бывая наездами в Москве летом и пережидая здесь всю зиму, удивлялись происходящим в столице и окружающем мире переменам – «лихие 90-е годы» со скрипом и скрежетом продолжали разрушать остатки великой страны и создавать новую неведанную нам прежде Россию.

Изменений было много, некоторые из них касались меня напрямую. Так, сразу после перехода всех учреждений бывшего Управления Делами ЦК КПСС в Управление Делами Президента РФ, начались «чистки» контингента лиц, прикрепленных к поликлинике №1 на Сивцевом Вражке. Практически всех моих знакомых по ЦК и Совмину отсюда открепили. Меня тронуть не посмели, так как ликвидаторы-чернобыльцы имели право оставаться прикрепленными к своим поликлиникам (не зря, видно, мы в свое время записали этот пункт в Закон СССР о чернобыльской катастрофе, на основе которого создавались и соответствующие республиканские законы). Однако, мою супругу всё-таки открепили от п/к №1, и я смог вернуть её туда только через год.

Часть моих бывших друзей и приятелей, особенно из тех, кто «вписался в рынок», почему-то перестали меня узнавать и общаться со мной.

Особенно мне запомнилась одна такая встреча. Как-то зимним днем я шел от станции метро «Смоленская» в п/к №1 и в Калошином переулке лицом к лицу столкнулся с выходящим из проходной моим бывшим коллегой по ЦК КПСС и КПЛА Возняком В.Я., дослужившимся теперь до председателя Госкомитета РФ по социальной защите граждан и реабилитации территорий, пострадавших от чернобыльской и других радиационных катастроф.

Высокий и импозантный, в дорогом пальто и меховой шапке Василий Яковлевич лишь мельком взглянул прямо в глаза какому-то пенсионеру в курточке и, сделав вид, что не признал его, с поднятой головой прошел мимо, оставив лишь слабый след дешевых духов. «Ах, же ты, с...!» – мысленно выругался я ему вдогонку, и вошел в проходную поликлиники.

Количество показов: 925